Непристегнутую Мотю унесло на Джека. Свинка заполошно взвизгнула, и разговор оборвался.

Призамковый поселок быстро скрылся из виду. Он был еще меньше родного Женькиного: примерно столько же жилых модулей, но зябко жмущихся друг к другу, а за ними – лоскутная полоска мелких возделанных участков. Из снежных наметов торчали высокие черные будылья[5], создающие впечатление заброшенности.

Пасмурная погода играла на руку ОЗК: тучи закрывали землю от систем видеонаблюдения полицейского корвета. В случае необходимости можно будет соврать, что спасатели обследовали место аварии и выживших не нашли.

Под флайером обманчиво-медленно тянулись бесконечные леса и луга (а возможно, озера – под льдом и снегом не понять).

– Жалко, что вы зимой прилетели, – сказала Трикси, чтобы скрасить дорогу. – Летом тут гораздо веселее, а весна вообще волшебная, все цветет и пахнет. Осенью тоже неплохо, в лесах много съедобных плодов… по крайней мере, для киборгов. Некоторые даже можно экспортировать, надо только получше их изучить и сертифицировать для употребления в пищу.

Джек грустно вздохнул и облизнулся, видимо, представив сопутствующие кулинарные эксклюзивы.

– Ага, круто, – рассеянно отозвался Женька, не отрываясь от окна. Ему в общем-то и зимой было нормально, на Эдеме такая же, причем по полгода. Лесник уже начал распознавать основные виды местных деревьев и кустов, особенно вон те шаровидные кусты, которые после побега веника (напарники обнаружили это только утром) точно ни с чем не спутаешь! – А хищники тут есть?

– Есть, но они стараются не нарываться. В любом случае, станнер отлично их берет… Смотрите!

Издалека струйка дыма казалась тонкой и безобидной, как от костра. Но это было очень издалека, до нее еще полсотни километров осталось.

– А мы не столкнемся там с копами? – обеспокоенно спросил Джек.

– Нет, они не рискнут оставить свой пост. – Трикси выжала скорость до максимума. – Боятся, что пока будут изучать останки сбитого корабля, еще десять успеют проскочить мимо «таможни». Так что патрульные, скорей всего, дождутся сменщиков с ордером на обыск.

Струйка превратилась в струю, а затем в столб на удивление светлого дыма, валившего из огромной, все еще докрасна раскаленной на дне ямы.

Киборги независимо друг от друга просканировали окрестности, но не обнаружили ни отброшенных спасательных модулей, ни каких-либо следов на снегу.

– Похоже на воронку от плазменной бомбы, – мрачно заметил Женька, имея в виду – рвануло так, что в эпицентре даже андроиды не выжили бы.

Флайер сделал три сужающихся, на понижение, круга, и Трикси дрогнувшим голосом заключила:

– Плохо дело.

– Ну, ты же сразу нас предупредила, что надежды мало, – попытался ободрить ее лесник, но киборг отчаянно затрясла головой:

– Жень, это и есть воронка от плазменной бомбы!

– Что?!

Спускаться еще ниже Трикси поостереглась. Вызвала изображение с камеры и, увеличив, подвигала туда-сюда. Сплошь оплавленный камень с переходом от черного к алому.

– Видишь? Никаких обломков, только осколки корпуса бомбы. Беглец сбросил ее, чтобы вызвать энергетический всплеск, аналогичный взрыву корабельного реактора, и под его прикрытием спокойно смылся.

– Ёпт! – осознал масштаб катастрофы Женька. У чужака было достаточно времени, чтобы долететь до замка, но он там так и не объявился. Значит, скрывается не только от копов, но и от ОЗК. – И что теперь делать?

– Не знаю, – убито сказала Трикси. – Если орбитальное пространство мы еще худо-бедно контролируем, то на планете он – как упавшая в сено иголка.

– Но кто это может быть?

– Да кто угодно. Самый безобидный вариант – какие-нибудь бандиты, которым понадобилась тихая гавань, чтобы подлатать судно или на время залечь на дно.

– А самый обидный?

Снаружи потемнело еще сильнее, ветер швырнул в ветровое стекло горсть мелкого снега. Трикси поежилась, прибавила обогрев в салоне и вместо ответа сказала:

– Мы должны как можно скорее вернуться в замок.

* * *

Кире удалось застать Айзека практически наедине – Олега она жестом попросила прогуляться по этажу, а скелет, аккуратно уложенный обратно в нишу под лестницей и накрытый листом оргстекла, не считается. Збышеку понравилась Джекова идея про музей на дому, он даже табличку успел написать: «XIV век, мужчина с копьем (врем. без копья)». Глядя на нее, глава ОЗК живо представила, как кибертехнолог в этот самый момент упоенно выстругивает отсутствующую часть экспоната.

– Ой, Кирочка, а вот и ви! – так бурно возрадовался авшур, что Кира засомневалась, кто кого загнал в угол. – Тоже решили сделать себе позитивные мысли по поводу, шо этот хуманс уже всё, а мы пока нет?

«Скорее наоборот», – угрюмо подумала глава ОЗК, у которой в ушах еще звенели визгливые угрозы Филиппа, а челка словно продолжала дымиться. Ия честно предупредила, что во время испытания устройства посторонним лучше выйти из мастерской, и сложно сказать, что огорчило ее больше – провал опыта или почти уцелевшая начальница.

– Ваш сотрудник уже рассказал мне за романтическую историю про любовь, смерть и снова любовь! – с энтузиазмом продолжал Айзек.

Глава ОЗК понятия не имела, о чем это он, но изобразила вежливую улыбку.

– Ходят слухи, что вы ищете место для создания орбитальной базы, – тактично попыталась она направить разговор в нужную сторону.

– А шо, ви таки передумали насчет пунктов шесть и восемь? – оживился авшур.

– Нет, – твердо сказала Кира. – Мы можем предложить вам только орбиту. Зато по очень приятной цене! Наш юрист подсчитала, что этот проект окупится за…

Смех авшура напоминал заливистое тявканье. Такое неудержимое, словно собеседница удачно пошутила.

– Знаете, Кирочка, ваша хумансовая толерантность такая забавная штука!

– Почему?

Авшур встал поудобнее, переплел пальцы на животе и принялся неторопливо, со вкусом объяснять:

– Вот, допустим, у меня есть брат Изя, а у него, для красивого примера, не ходят ноги. Так брат Изя берет планшет, стилус и рисует такую аферу про ограбление банка, шо все цокают языками и говорят: «Боже, забери у меня мои ноги и дай мне его мозги!» А ваш брат Фима в похожем моменте строит больное лицо и говорит: «Ой-вэй, если вам не повезло родиться здоровыми, то вы по гроб жизни должны мне своей заботой и финансами! И, что самое непонятное, все его слушают!»

– Ну, это, в каком-то смысле, тоже успешная афера, – заметила Кира, в сотый раз ощупывая радикально укороченную челку.

– Таки да, – подумав, с ухмылкой согласился Айзек. – Вот только любви до Фимы она не приносит, как и гештальта его расе.